Проблема возрождения льноводства в Ивановской области регулярно поднимается в последние годы. Один из ключевых вопросов – обеспечение сырьем производителей. Капризная культура со сложным пятилетнем севооборотом не привлекает инвесторов, а технологии переработки льна в регионе задержались на уровне советских времен. Для возвращения льноводства требуется вложение серьезных средств и изменение сельскохозяйственной политики на федеральном уровне. Интервью с директором совместного предприятия "Белорусский лен – Иваново" Александром Протасевичем публикует "Ивановская газета".
Акцент на хлопок вышел боком
– Александр Александрович, когда появилась идея о совместном предприятии?
– Мы – единственный в России официальный представитель Оршанского льнокомбината. Наше совместное предприятие действует с 2010 года. И время показало, что идея была верной, льняная продукция очень популярна. У нас филиалы в Иванове, Москве и Санкт-Петербурге. Возможно, в будущем будет еще в Новосибирске. Мы поставляем и продаем натуральный лен с разными современными видами отделки. Да, это недешево, но тут традиции, качество.
– Можно ли говорить о том, что в Ивановской области инфраструктура производства льна начала возрождаться?
– Мне кажется, что пока существенного улучшения не произошло. Да и предприятия закрываются, к сожалению. В Юже да, лен еще остается, но, к примеру, недавно прекратил существование Яковлевский льнокомбинат. Проблема в том, что около 20 лет на лен практически не обращали внимания – все сосредоточились на хлопке. Казалось, что со Средней Азией всё будет отлично. Последние годы мы видим, что это не так. Узбеки сосредоточились на собственном производстве готовой продукции и всё менее охотно дают сырье.
– Ведь были попытки в последнее время улучшить положение, хотели в регионе льняной кластер создать?
– Для возобновления льноводства и переработки на современных стандартах требуется вложение в отрасль больших денег. В Ивановской области были попытки приподнять льняную отрасль, хотели создать кластер из нескольких предприятий, мы даже думали войти в него. Но о полноценной работе пока говорить рано. Тут вопрос возникает прежде всего такой: надо просчитать, сможет ли область обеспечить своим сырьем производителей?
Культура, которая высасывает из земли все ресурсы
– Были планы засевать в Ивановской области по тысяче гектаров льна-долгунца в год и обеспечивать потребности предприятий собственным сырьем. В этом году вышли на 350 га. Этого мало?
– На всё это надо смотреть гораздо шире. Лен как культура подразумевает сложный пятилетний севооборот. Если есть, условно, пять полей, то в этом году будет засеяно только одно из них. Остальным требуется отдых. Ведь лен всё высасывает из земли, "заазочивает" почву. Обычно одна пятая посевных площадей идет под лен, а на остальных сеют культуры, которые регенерируют почву, например рапс. Это камень преткновения у нас на текущий момент.
Кстати, лен – капризная культура. К уборке он должен отлежаться на полях, ферментироваться. Зато после сбора лен может еще долго (пять лет) отлеживаться до переработки, чтобы компенсировать возможные неурожаи. В Бельгии или во Франции лен, как вино, – выдержанный, созревший. У нас этого, к сожалению, пока нет.
– Каков выход продукции из сырья при переработке льна?
– Из тонны получается всего 200 килограммов длинного волокна на первичной переработке, поэтому льняная продукция дорогая. Есть большое количество производственных переходов, стадий. Лен – сложный продукт. Короткое волокно теперь тоже перерабатывают, но это все-таки другое качество, разница существенная.
– А специалисты в производстве у нас сохранились?
– К сожалению, уже практически нет людей, которые готовы выращивать в тех объемах, которые нужны, могли бы работать на всех циклах переработки. И технологии ушли вперед.
Платье больше не садится после стрики
– А как обстоят дела в льняной отрасли в Белоруссии?
– В этой стране сырье собственное, там его растят и перерабатывают, производство не испытывает недостатка. Речь идет о культуре производства льна. Есть даже научно-исследовательский институт льна со своей селекцией, сохраняется система подготовки и специалистов среднего звена – в училищах и техникумах. Есть машиностроение, изготавливающее комбайны по уборке льна.
Оршанский льнокомбинат не так давно провел полную модернизацию производства – была затрачена гигантская сумма государственных денег. На наших же местных предприятиях в Ивановской области, которые звучат сегодня в контексте переработки льна, технически остался уровень советского времени, особого перевооружения производства за последние 30 лет не было.
– Есть ли серьезные конкуренты у белорусского льна в регионе?
– По ряду позиций ассортимента нет. Продукция разных производителей ведь неидентична. Есть еще лен костромского производства, есть немного ярославского. Наше предприятие начало шить одежду и сразу усаживать ткань в изделии. В итоге готовая продукция при стирке не садится, а ведь это всегда головная боль.
– Кто любит и покупает изделия изо льна?
– По наблюдениям маркетологов, чем выше интеллектуальный и образовательный уровень у покупателя, тем больше вероятности, что он предпочтет лен. Эта категория понимает свои предпочтения, и у таких потребителей лен популярен. И они могут себе лен позволить. Ведь у вещей из хлопка и натурального льна разница в цене будет в разы. Из хлопка "постелька" сейчас стоит около двух тысяч, а лен будет все пять.
Поставки доходили даже до ЮАР
– Как отразились на вашей работе санкции?
– С закрытыми границами, имея собственную сырьевую базу, можно объем производства если не нарастить, то хотя бы не дать ему упасть. А сейчас последнее даже важнее. Нужно держаться на плаву без убытков, дожидаясь улучшения макроэкономической ситуации, не просесть в качестве, соблюсти все необходимые технологические моменты.
А в торговле по стране сейчас всё нормально, летом так прямо бум был. Многие ивановские швейники переориентировались на лен, ведь в одежде выпал целый сектор, который представляли ретейлеры. Последние лет десять мы наблюдаем тенденции к ухудшению качества продукции в хлопке. А лен есть лен, он обладает природными свойствами, которые дают ему преимущества.
– Как обстоят дела с экспортом?
– Он сейчас просто рухнул. Последние годы нашу продукцию стремились представлять в основном на международном рынке, ориентация была на Европу, даже в ЮАР поставляли лен. Там и цены, конечно, были значительно выше. Были два магазина в Токио. Сейчас всё это сворачивается. В экспорте осталось небольшое окошко в Турцию и Литву. Запад закрыли, а на Восток мы пока еще не добрались. Вот в ноябре намечается поездка в Иран с бизнес-миссией от Торгово-промышленной палаты России, но что из этого получится, пока не знаем.
И остался интересный рынок, который, на мой взгляд, даже недостаточно освоен, – это рынок Российской Федерации. Ивановское представительство сейчас делает всё в этом направлении. Однако стремительно перестраиваться не совсем получается – производство большое, масштабное. Оршанский комбинат до пандемии перерабатывал 10 процентов всего льна, который производится в мире.
– Пробовали ли вы работать с Китаем?
– Там тяжело продавать. Китай хочет покупать сырье и продавать готовую продукцию. Переработка у них есть. Но мы видели на выставке льняную пряжу их производства, так по техническим характеристикам она хуже, чем наша.
Красивая модель не всегда подходит для массового производства
– Создавали ли вы коллекции в сотрудничестве с ивановским дизайнерами?
– Была такая попытка. Но она оказалась не совсем удачной. Не смогли достичь нужного уровня технологичности для внедрения на швейное производство. Модели могут быть красивые, а для массового производства не подходят. Лен – это такая штука, которую нужно понимать: как он поведет себя в крое, обработке, готовом изделии, – нужно учитывать массу моментов. У молодых дизайнеров я пока не вижу глубокого проникновения в льняную тему, а оно необходимо.
И дизайна ткани это касается. Существуют рисунки для ситца, сатина, а есть для льна, которые учитывают его специфику. Не любое изображение можно напечатать на льне. Его нельзя заливать краской, надо по максимуму сохранять структуру – потребитель должен видеть, что это лен.
Мы сами недавно сделали попытку произвести экспериментальную ткань для постельного белья на местной фабрике. Объем небольшой, партию суровья привезли из Орши, а печатали на Новописцовской фабрике в Вичугском районе. Хотели разработать свой бренд с перспективой выхода на международные рынки. С печатью всё было хорошо, но усадка готовой ткани нас не порадовала. Думаю, будем и дальше работать в этом направлении.
– В регионе вы еще возглавляете Белорусский национально-культурный центр "Крыница"?
– Да, мы базируемся в Доме национальностей. Земляки всегда могут обратиться к нам. Сотрудничаем с 56-й ивановской школой, проводим там совместные мероприятия. Она – побратим оршанской 21-й школы. Раньше мы отправляли наших детей в Белоруссию, дети оттуда приезжали в Иваново. Надеюсь, скоро мы сможем это возобновить.
– Подводя итог беседы, что, на ваш взгляд, надо сделать, чтобы лен стал полноценной заменой хлопка для региона?
– Нельзя рассматривать проблему льноводства в отдельно взятой Ивановской области. Ее нужно решать в общей проблематике сельского хозяйства, должна поменяться политика Минсельхоза. Это дело государственное. Необходимо понимать, что даже если будут вложены большие средства в строительство современного комбината, то он должен бесперебойно получать сырье. А для этого нужны постоянные площади для севооборота, подготовка специалистов...
Между тем. Российские производители льна получат субсидии. Общая сумма, направленная на стимулирование производства, составит 4,8 млрд рублей. По мнению правительства страны, господдержка поможет аграриям сохранить конкурентоспособность и рентабельность и не снижать площади посевов в следующем сезоне. Ресурсы поступят в 43 региона, где возделывают лен, в том числе и в Ивановскую область.
Беседовала Ирина БЕРЕГОВА